Моим родителям все сразу стало ясно, как только врач в роддоме поднял меня на руки, и мой рот, наконец, разверзся. С первым же криком не осталось сомнений, что болтать я буду без перерыва и ни за что не откажусь от этой привычки. Им пришлось смириться, и моя младенческая бессловесная болтовня положила начало долгой эпопее, славному шествию к риторическим вершинам и водопадам красноречия. Болтовня - это хобби, это - призвание, это - стиль жизни. Это - гимнастика для мозгов, чтобы не потели. Молчание - золото, однако, не в деньгах счастье! Мне никогда не приходилось испытывать неловкость от молчания, просто моими стараниями молчание исчезало без следа, и зарождался разговор. Он, даже когда ни о чем, лучше, чем когда его нет. Хорошо сказано?
Сегодня выходной. Какая разница? Я встану попозже, поваляюсь в кровати до двенадцати. Помечтаю, прежде чем вставать. Мне будет хорошо, я терпеть не могу, ранних пробуждений, и чертова школа меня скоро окончательно ими достанет.
Дети хороши, когда спят. Люди, дайте дитю поспать! Нет, похоже, не дадут - мама уже гремит посудой на кухне. Мои родители, понимаете ли, жаворонки. И как все жаворонки, они считают, что все должны быть жаворонками. Они осуждают тех, кто шумит по ночам и даже по вечерам, но сами, однако, не понимают, что шум с утра тоже может кому-то помешать. Например, мне.
Как аккуратно повешена моя одежда! Все-таки глазки косят временами, скомканные джинсы, вместо того, чтобы послушно удариться в спинку стула и уснуть на сидении, пролетели мимо. Теперь валяются под столом. Но рубашку-то я всегда вешаю на спинку, даже если спать очень хочется.
А дезодорант приятно пахнет. Всегда буду им пользоваться; другими только для разнообразия. У каждой квартиры, кстати, есть свой запах, так почему бы ему ни быть у каждого человека?
Кто это? Там в зеркале. Я? Я себя по утрам не узнаю. Боже ты мой! Синие разводы под глазами. Губы, как у покойника. Но самое лучшее, это выражение лица. Меня душили во сне? А может, отравили за ужином? Да тут за три часа в норму себя не привести!
Это я всегда так думаю. Утренний туалет! Три часа. Можно за пятнадцать минут управиться. И в зеркало на себя насмотреться. Бог ты мой, кокетство! Так мило. Ни один здравомыслящи человек не будет утверждать, что девушки лишены кокетства. Они полны им. Может, скажете, молодые люди его чужды? Я рассмеюсь вам в лицо. Вот кто-кто, а они... Только проявляется оно у них по другому. Девушки портят свое лицо чрезмерным уходом, а парни неухоженностью.
Телефон! Кто это там с утра?
- Да-да?
Ненавижу "алло", "вас слушают" и тому подобное, "да-да" - вот наш метод.
Это - Кира, неплохо для начала. Музей? Боже мой! Потратить воскресенье на музей! Умница Кира. А если с другой стороны зайти?
- А тебе не кажется, что с тем же успехом можно любоваться не внешним миром, а внутренним? Провести по нему для себя экскурсию? А если ты склонна к душевному эксгибиционизму, то и других сводить.
- Иногда мне нужна подпитка извне. Что-то с душой делается, когда я на картины смотрю. Оживает она.
- Сделай ей массажик. Бог ты мой! Она у тебя засыхает, и красками ее не размочишь. Они тоже уже высохли. Динамика нужна.
- Какая динамика?
- Со мной разговор - динамика. Фильм посмотреть - динамика. Книжку почитать, и то динамика. Что-то должно развиваться. А картина, как ее нарисовали, так она и висит сто лет. Один кадр вдохновения.
Надо бы позавтракать. Яичницу, что ли сделать? Я думаю, без проблем. Кстати, наверно, большая часть людей, особенно мужского пола, съели бы ее прямо со сковородки, чтобы тарелку не мыть. Я так не могу. Лучше, тарелку помою, но поем красиво. Во всем бы такой ботанизм, а то за уроки себя не могу заставить сесть, зато пыль буду вытирать из каждого уголка. Обувь почистить лень, зато моюсь каждый день, а на это не меньше получаса уходит.
- Да-да?
- Привет, это - Виталий.
Нет, у Виталия просто комплекс неполноценности. Он считает, что о нем никто не помнит, и никто его не узнает. Боже ты мой! Таинственный незнакомец. И еще все это говориться таким убитым голосом, что можно подумать, будто его оповестили о конце света. Хотя, я, наверно, недооцениваю Виталия, такая новость бы ему понравилась. Ему не нравится только, что это он мне звонит, а не наоборот.
- Ты не драматизируй, у меня трапеза. И я только что из ванной.
- А что ты утром делаешь в ванной?
- Я там душ принимаю. Помогает кровь разогнать. Взбодриться.
- Я тебе завидую: столько энергии в одном человеке.
Чему он, интересно, завидует? Что я со сна без душа глаза продрать не могу?
- Во мне маленькая электростанция. Персональная.
- Ладно тебе. Мне плохо, а ты веселишься.
Что же мне повеситься теперь что ли, если ему плохо?
- А что такое?
- Люба обещала со мной погулять сегодня, я ей звоню, а мне говорят, что она уехала к подружке.
Бог ты мой! Это надо же таких невезучих друзей иметь. Я просто притягиваю неудачников. Не, как американцы говорят: "ты - неудачник", словно отброс общества. А НЕУДАЧНИКОВ. Милых, добрых и невезучих.
- Да, брось ты сохнуть по ней. Она же тебя игнорирует. Она специально так сделала, чтобы дать тебе понять, что ни в грош тебя не ставит. Найди себе другую.
- Тебе легко говорить: "найди", - (ну, конечно, мне легко), - а у меня впечатление, что все девушки такие. Им бы только ноги об меня вытереть.
- Какие "такие"? Мало парней, что ли, с девушками также поступают? Она, кстати, могла и правда к подружке поехать. Конечно, если бы, не была Любой. Но сейчас не об этом. Ты думаешь, мужчины и женщины - разные полюса? Они - одно и то же. Их не различить, если не видеть и голоса не слышать. Есть, только один пол - человек. А остальное - это физиология, не больше. Попробуй узнать, кто с тобой переписывается, если не будет подписи. Просто есть разные характеры, есть разные темпераменты. Есть милые и добрые, есть мерзкие и злые. И там, и там...
Он мне не верит. Все, что я говорю, он пропускает мимо ушей. И правильно делает. Пока не убедится на собственном опыте, пусть никого не слушает, всем этим надо просто переболеть.
Может и правда в музей пойти? И Виталия с собой взять. Столько лет его знаю, и все никак не удосужусь их с Кирой познакомить. Пускай порадуются. А то так и проживут всю жизнь, считая, что хороших людей в мире нет.
Кравецкий.
16. 02. 99